Ангелы Миллениума. Игрушка наудачу - Страница 56

— Пардон, — пробормотал стажер, протискиваясь между молодчиками, и пристроился в хвост очереди за матерью друга. — Валентина Петровна! Вы ли это? — радостно спросил он женщину, нарочито громким голосом, давая знать соглядатаям, что объект их наблюдения теперь не один. Он встал в очереди вполоборота — так, чтобы краем глаза иметь возможность наблюдать за действиями подозрительной парочки. Молодчики переглянулись, резко вильнули в сторону и направились к выходу из магазина. Так как в руках у них ничего не было, охрана спокойно пропустила их, и они исчезли из поля зрения юноши.

Валентина Петровна повернула голову.

— Валентин! — ахнула она.

— Я, Валентина Петровна, я. Каким ветром вас сюда занесло? Вы же на другом краю города живете. В двух шагах от нашей школы.

— Уже нет. Ах да, Валечка, ты же ничего не знаешь. Сразу после школы в армию… Мишенька-то, сыночек мой, дружок твой лучший, помер… — На глазах женщины заблестели слезы.

— Уже знаю, Валентина Петровна, — скрипнул зубами стажер, — а я даже на поминках не был. Узнал об этом буквально на днях.

— Валечка…

Очередь в кассе в этот момент продвинулась, и юноша поспешил переместить тележку матери друга вперед. Девушка, стоявшая перед ними, выгрузила на прилавок коробку конфет и бутылку вина.

— Знаете, Валентина Петровна, это судьба, что мы с вами встретились, — сказал стажер, и как только девица расплатилась, принялся выкладывать на прилавок перед кассой нехитрые покупки матери Мишки, присоединив к ним свою бутылку и батон хлеба. Женщина сначала растерялась, но когда увидела, что юноша выудил из кармана пятитысячную купюру, начала робко протестовать:

— Зачем это, Валечка…

Однако юноша, не слушая ее, расплатился, затолкал покупки в один большой пластиковый пакет, который купил тут же, на кассе, подхватил его и, почтительно поддерживая под ручку мать друга, повел ее в сторону выхода из магазина.

— Так где, вы говорите, теперь живете?

— Совсем рядом. Буквально в двух шагах.

— Можно я вас провожу?

— Ну конечно, Валечка!

Маячивших неподалеку от входа магазина молодчиков стажер засек сразу. Они в этот момент раскуривали сигареты, старательно делая вид, что им нет никакого дела ни до Валентины Петровны, ни до ее спутника.

— Нам туда, — сказала Валентина Петровна, кивая в сторону Первомайского проспекта, — мы с Кешей теперь вон в том доме живем, в однокомнатной.

— Ясно, — пробормотал юноша, проследив за ее взглядом. Неказистое обшарпанное здание давно уже просилось под снос, но, учитывая темпы муниципального градостроения Рамодановска, насильственная смерть этой древности не грозила. Отцам города, занятым борьбой за власть и разворовыванием бюджетных средств, было не до нее. — У вас же трехкомнатная была! В отличном районе! — невольно вырвалось у стажера.

— Продали, — коротко вздохнула Валентина Петровна. — Мишенька ведь неправедно помер. Руки на себя наложил. Вот мы с Кешей и решили часовенку отстроить, грехи сыночка отмолить. Его ведь даже отпевать не хотели. А деньги откуда взять? Вот и продали. Комнатушку себе здесь купили, много ли нам с мужем на двоих надо? Да что ж мы стоим-то? Пошли. Чайком тебя угощу. Кеша сейчас на работе, но я ему позвоню, отпросится. Не каждый день друзья Мишеньки у нас появляются. Бутылочку возьмет, помянем…

— Ничего брать не надо, пусть Иннокентий Павлович просто приезжает, все есть! — тряхнул Валентин пакетом и, как только они тронулись в путь, краем глаза в отражении зеркальных витрин увидел засуетившихся молодчиков. Они кинули недосмоленные цигарки в урну и двинулись вслед за ними.

На визг тормозов юноша отреагировал мгновенно. Рука сама собой нырнула за отворот пиджака, но обиженный голос дяди Вани из притормозившего около них «хаммера» заставил ее вернуться на место, не прикоснувшись к рукояти пистолета.

— Валентин Сергеевич! Ну разве так можно? Ушли, никого не предупредив! Нас всех из-за вас уволят!

Куда девался затрапезный, невзрачный охранник, сидящий около вертушки рамодановского филиала московской кроватной фабрики? Из машины вылезал типичный, буквально хрестоматийный секьюрити. Водитель, укоризненно качавший головой внутри машины, был под стать своему напарнику: в строгом черном костюме, который с трудом скрывал бугрящиеся под ним мышцы.

— Дядя Ваня, да я просто за хлебом… — слегка растерялся юноша.

— А мы на что? Только мигните, мы вам весь магазин домой привезем вместе с продавщицами. Дарья Николаевна узнает, убьет!

— Кого? — опешил Валентин.

— Сначала нас, а потом и за вас возьмется, — пояснил дядя Ваня.

— А Дарья Николаевна — это кто? — робко спросила слегка струхнувшая Валентина Петровна.

— Эта женщина с вами? — строго спросил дядя Ваня.

— Да, — кивнул Валентин. Лицо его слегка нахмурилось. Он ожидал, что контора теперь будет его опекать, но чтобы так плотно… — Это мама моего школьного друга. Она пригласила меня в гости.

— Нет проблем. Довезем. Садитесь, пожалуйста! — Дядя Ваня распахнул дверцу «хаммера».

— Да тут всего два шага, — пыталась возразить Валентина Петровна.

— Вот эти два шага мы и проедем. — Он помог смутившейся женщине забраться в машину и жестом предложил стажеру пристроиться с нею рядом на заднем сиденье.

Садясь, юноша кинул взгляд на молодчиков в черном. Они на всех парах мчались к бежевой «девятке», владелец которой уже завел мотор, но сесть в нее не успели: два джипа с тонированными стеклами, вынырнувшие из проулка, внезапно рванули к обочине и резко затормозили с двух сторон «девятки», намертво заблокировав ее у тротуара. Из машин выскочили омоновцы в пятнистых камуфляжах.